Изнутри доносился невообразимый шум. Алан втиснулся в переполненный зал и тут же заметил на дальнем конце сцены Хэлен. Какой-то человек рядом с ним занес назад руку. Алан увидел, что рука сжимала кусок сырого мяса. Когда рука приподнялась для броска, Алан схватил ее и грубо вывернул. Он не дал человеку возможности увидеть, кто его остановил, а втиснулся в проход. Когда он поднялся на сцену, туда летел всякий мусор.

Лицо Хэлен кровоточило, одежда разорвалась в клочья. Она неподвижно стояла, вызывающе глядя на толпу.

— Хэлен!

Она увидела его.

— Алан! Ну, что?

— Уходи отсюда — они тебя не слушают!

Она, видимо, взяла себя в руки.

Теперь толпа, с перекошенными лицами и готовыми хватать руками подалась вперед. Он услышал, как кто-то закричал:

— Она хочет сжечь нас.

ОНА — ХОЧЕТ — СЖЕЧЬ — НАС!

«Вот это перл», — подумал Алан, давая пинка первому человеку, пытавшемуся взобраться на сцену. Эта фраза еще больше разожгла породившую ее истерию. Он поймал себя на том, что ненавидит человечество и пинается со всей силы.

В боковом выходе со сцены появилось веснушчатое лицо Энди Карри.

— Быстрее! Сюда!

Они вбежали, и Энди приказал двери закрыться.

— Могу только сказать, что вышло так, как я и предсказывал, — сурово сказал Энди. — Вам не следовало произносить этой речи, мисс Картис.

— Я избегала всяких упоминаний Огненного Шута, — сказала она в ярости, — а они не дали мне никакой возможности!

Карри включил переговорное устройство и нажал две кнопки.

На экране загорелось слово «Полиция», и появилось лицо дежурного.

— Я говорю из подсовета на десятом уровне, — быстро сказал Карри. — Здесь беспорядки. Мы окружены. Нам нужна помощь.

Дежурный взглянул на него.

— Это митинг Хэлен Картис, правильно?

— Правильно.

— Немедленно высылаем дежурную машину, — сказал полицейский голосом, в котором ясно слышалось, что он считает их самих во всем виноватыми.

Полиция рассеяла толпу, и капитан сказал Алану, Хэлен и Карри, что сопровождающие готовы доставить их домой. Говорил он безо всякого сочувствия, словно бы нехотя их выручал.

Когда они добрались до дверей Хэлен, начальник эскорта сказал:

— На вашем месте, мисс Картис, я не выходил бы из дома. В противном случае на вас могут напасть.

— Мне предстоит бороться на выборах, — заметила она.

— Вам придется воевать с народом, если сегодняшнее повторится, — а я в этом не сомневаюсь, если вы и дальше будете упорствовать вопреки мнению всего общества! У нас и так на руках расследование дела Огненного Шута — люди хотят знать, когда мы собираемся его схватить, возмутители толпы кричат, что мы должны готовиться к войне и так далее. — Начальник пожал плечами. — Мы не станем отвечать, если вы сознательно станете рисковать попасться в руки толпе.

— Благодарю вас.

Алан вслед за Хэлен вошел в квартиру. Дверь закрылась.

— Значит, от меня ждут, что я останусь в четырех стенах, да? — с горечью сказала она. — А между тем я собираюсь постараться убедить людей в том, что они не правы.

— Бесполезно, — сказал он глухо, заходя в гостиную и плюхаясь на стул.

— Что ты разузнал в Лондоне?

— Все.

— Даже что Биас замешан?

Он медленно и вяло рассказал ей обо всем.

— Значит, мы были правы, — задумчиво сказала Хэлен. — Но дядя Саймон… невероятно.

— Да уж! — Он цинично улыбнулся. — И у нас действительно связаны руки. Придется хладнокровно поразмыслить, Хэлен.

Она немного успокоилась. И, кажется, впервые заметила, как он измучен.

— Утро вечера мудренее, — сказала она. — Может, завтра что-то изменится.

Когда они кончили завтракать, Алан включил лазервид.

— Поглядим, что случилось в мире сегодня утром, — сказал он.

«…письмо, требующее, чтобы правительство ускорило выполнение своих оборонных программ, — изрекал диктор. Потом он взволнованно подался вперед. — Для тех, кто пропустил наш предыдущий выпуск: начались первые атаки Огненного Шута! Зарегистрировано два ядерных взрыва — в Атлантике и в пустыне Гоби. До сих пор сообщений о жертвах не поступало, но пока уверенности в этом нет. Куда нацелен следующий удар Огненного Шута? Швейцария-Сити? Нью-Йорк? Берлин? Мы не знаем. Воздвигаются убежища, в окрестностях крупнейших городов работают бригады по обнаружению скрытых бомб. Тем временем в Британии несколько важных общественных зданий опустошили таинственные пожары. Национальная галерея превратилась в тлеющие обломки, нет больше изумительных архитектурных красот театра Гэйтсхед. Принимаются меры по защите зданий подобного значения по всей планете. Едва ли приходится сомневаться, что Огненный Шут — или его твердолобые сторонники — в ответе за это!»

— Биасова работа, — гневно сказал Алан. — Как же нам это доказать?

— Смотри, — Хэлен показала на экран. Там появился Саймон Пауйс, величавый и серьезный.

«Земляки, граждане Солнечной системы, я обращаюсь к вам в трудные времена. Как я и предсказывал недавно, Огненный Шут напал на нашу планету. Мы не предпринимали в отношении этого человека враждебных действий, не собирались причинять ему вреда. И тем не менее он напал. Мы должны защищаться. Если бы нам пришлось делать бомбы и другое оружие, нас бы за это время смели. К счастью, правительству Солнечной системы предложили оружие. — Пауйс приостановился, словно бы опечаленный лежавшей на нем задаче. — Группа людей — всего несколько часов назад мы бы назвали их преступниками, теперь же мы им более чем благодарны — предложила обеспечить нас оружием. Мы собираемся закупить его у них от вашего имени и установить вокруг планеты. Это необходимо сделать быстро, и на аварийных установках уже работают отряды добровольцев. Будем надеяться, что успеем отвести грозящую нам опасность. Когда я увижусь с вами в следующий раз, мы возможно, это узнаем.»

— О, черт! — выругалась Хэлен. — Он, очевидно, всецело во власти Биаса. Он знает, что воспользуется им, чтобы установить свою власть над Землей, что нам угрожает военная диктатура, и все же в гордыне своей отказывается остановиться. Да знает ли он, что творит?

— Он зашел сейчас так далеко, что повернуть не может. Его ненависть к Огненному Шуту и собственное честолюбие усилили друг друга и в каком-то смысле, я уверен, свели его с ума! Возможно, он даже не видит степени своего вероломства.

— Надо что-то сделать, чтобы остановить его, — тихо сказала Хэлен.

— Каким образом?

— Сначала мы попытаемся убедить Сэндаи. Потом, если потерпим неудачу, придется его убить.

— Хэлен! Его убийство ничего не даст. Чего мы добьемся? Новой диктатуры? Неужели ты не понимаешь, что, если мы будем продолжать это насилие, то будем пожинать насилие еще большее, и так ad infinitum [6] ? Мы обязаны применять против него законные методы. Иначе с тем обществом, которое мы знаем, покончено!

— Тогда что же остается?

— Сначала увидимся с Сэндаи, — сказал он. — А там посмотрим.

Глава 16

Чтобы добраться до Сэндаи, потребовалось время. Целый день. Когда они наконец вошли к нему в кабинет, вид имели довольно усталый. Сэндаи выглядел не лучше.

— Если вы пришли рассказывать мне, что Огненный Шут не повинен в этих преступлениях, — сказал он, вытирая оливковый лоб, — то мне это неинтересно.

Алан стоял, возвышаясь над сидевшим начальником полиции, опершись руками о его стол.

— И об этом тоже, господин Сэндаи. Но это не все. Я слышал, как человек, ответственный за все, признал передо мной свою вину!

— Что, что? — Сэндаи поднял изумленные глаза.

— Человека, отвечающего за ложное обвинение Огненного Шута, за взрывы бомб и пожары в Британии, зовут Биас.

— Биас? Франсуа Биас? Он предполагаемый глава синдиката торговцев оружием. — Взгляд Сэндаи стал задумчивым. — Возможно, господин Пауйс. Но какие у вас доказательства? Как вы это узнали?